Нашел этот рассказик своего друга на Я.ру.
***


Служил я в Одессе-маме, и служил просто шикарно.
После того, как меня списали со сторожевого корабля за драку с дедами, служба на катере мне раем показалась. Старослужащие здесь «правильные» были, жили и служили по справедливости.
Год я в «шнурках» проходил еще на корабле, а потому на катере уже был полноправным членом экипажа, сразу зачислили в досмотровую группу, а в ней все ребята были спаянными. Там шуток служба не любит, умри, но спину товарища хоть собой да закрой, потому и дружба была настоящая, без скидок и поправок на выслугу и заслуги. Но это так, лирика.
Новый год, короче, и встречали мы его в Балаклаве, на ремонтной базе, мороз стоял лютый в тот год, на леерах сосульки метровые к утру висели, если дежурная вахта зевала. Вахты по случаю стужи сократили ровно вдвое, так что мои склянки как раз пробили полночь, когда я спустился в кают-компанию.
Команда катера гудела уже вовсю, Кето прислали мандарины с Поти, ну все знают эту фишку с шприцами и мандаринами, накаченными чачей, ну меня с морозца и развезло с этой мандариновой чачи и я вовсю взялся за закуску, потому как еще один «залет» перед отпуском мне вовсе был не нужен.
Пожрать я всегда любил, причем сытно и вкусно, разносолы там всякие меня мало интересовали, лишь бы стол был полный и богатый, другое дело, что у меня «волчья натура», что ни съем, все не в прок, никогда вширь не расползался.
Ну да речь не об этом, а о том, что в эту новогоднюю ночь у нас на катере гостила бригада журналистов из Москвы, из самой «Красной звезды», это газета такая армейская, если кто не помнит. А катер наш был первым в числе лучших, службу мы исправно несли, хоть и хулиганили часто, вот они к нам и приблудились.
В составе этой бригады была одна девица типа журналюхи-практикантки, что ли.
Как только она появилась на нашей коробке, я внимания на нее особого не обратил: у меня в Одессе подруг хватало, не голодал я по этой части.
Но тут я жру и жру, в смысле закусываю, как вдруг слышу голос меха: «Испань гребаная, хорош жрать, тебя фоткают, рожу подыми!!»



Басок у него такой специфический, просоленный, ну как боцманюга рыкает, громко и увесисто, а потому я живенько поднял свои буркалы и просто опупел, на меня зырил бюст где-то седьмого размера, точно.
Ребята с нее, как и я, глаз не сводили, позировали, как могли, а я просто пялился на ее форпост, огромный, как палуба авианосца.
Потом танцы начались, ну прикиньте, какие это были танцы в кают-компании, где «дископол» размером с гальюн? Только впритирку, верно?
Настала моя очередь, ну я и притерся к этой москвичке всей своей «физической оболочкой»
Слово за слово, лениво потискал мягкие бока, так, без всякой надежды на «развитие отношений в духе дружбы и согласия».
Уселся на свое место и продолжаю рьяно закусывать, без всякого расстройства сказав себе: ну их, этих баб, отпуск дороже. И опять голос меха меня потревожил: «Слышь, Испань, с тобой о службе хотят поговорить! Иди в мою каюту!», а у самого глаза, как у голодного кабана, так бы и сожрал, ну это ты шалишь, ты своих солярой пропитанных мотористов гладь, а меня не щупай, у меня на это свой «батя» имеется.
Поперся в его каютку, а там эта практикантка грудастая меня так резко в оборот взяла, что я и двух слов сказать не успел, только мяукнул, когда меня эта туша придавила. Но нормально все было, так сказать, стороны разошлись, очень довольные «результатами переговоров».
А пацаны все вокруг меня жужжат «что да как?». Да никак, никогда трепаться о женщинах не любил, переспал, ну и ладно, чего девчонку-то марать? Спасибо скажи, и ладно.
Только вот это «спасибо» мне потом не очень хотелось ей говорить, другие слова говорил, икалось ей наверное, круто, потому что поехал в отпуск через четыре дня с «прохудившимся краником», и выл от боли в домашнем гальюне так, что мама терялась в догадках, что там меня так может мучить, а папаня и ржал и бесился, понятное же дело.
Короче, весь отпуск мне эти «три перышка» изгадили…
Вывод: медкарту кажи, потом танцуй!
Вот такая пошлая, но жизненная история.