Когда-то эта пивнушка называлась «Березкой», теперь «Avantes». Что к чему? Как мы любим иностранные слова. И вообще всё иностранное. Своё хаем – чужое жрём.
И нахваливаем, пусть и пованивает.
***
В 1977-м здесь я гулял перед армией. Пацанов собралось… даже те пришли, с кем я враждовал – проводы это ж святое, круче свадьбы.
Порвали мы тогда пивнушку. Напрочь. Дураки были.
Но базары по душам тоже были.
Запомнился один.
Аркаша, кучерявый татарин, чернявый такой, мосластый, чемпион города по стендовой стрельбе.
— Я в танкисты хочу. Профессия будет, трактористом в Муллинский совхоз пойду, там молодым парам сразу дома дают, и участки нарезают по двадцать пять соток. У самой Камы. Представляешь? Я там баньку поставлю… и р-раз в реку после парилки! С сыновьями. Трое их у меня будет…
— Погодь… ты же не женат еще?
— Эй, балда, приду с армии в танкистской парадке, подшитый весь, как мой братан – какая девка откажет? Не знаю таких! …Чё ржёшь-то?!
— Тебе и так не отказывают.
— Это всё не то… Так, девки репетиционные. Плевать на них.
— Пей меньше, Арканя. Тогда не до женитьбы будет.
— А ты не наливай, Заруба… Бля, и когда эта твоя бочка кончится?
***
В 2001-м сидел в той же пивнушке. С Антохой – отмечали на ходу его очередное звание. И кончили бы гульбу в кабаке, да не вышло.
Подошла блондинистая и фигуристая официантка из банкетного зала – и такой появился в бывшей «Березке» — вы такой то, да?
— Да, я, а что?
— Вам привет Аркадий Сулейманов передаёт.
— Кто? А-а! Вспомнил! Ну как там наш цыганистый поживает?
— Никак. На том свете он. Прямо с Чечни туда ушёл… без головы. Отрезали.
— …?
— Снайпером он в армии был. Им же и подрядился по контракту. Вот и дострелялся…
— А вы кто ему?
— Жена бывшая. Нет, нет, детей родить мы не успели – дом поднимать нужно было, участок, постройки… А там эта ваша перестройка блядская…
— Почему моя-то?
Испанец тоже набычился. Помрачнел. И быстренько ушёл курить. И вообще куда-то исчез.
— Я же вижу – в шоколаде весь.
— Мало ли… Вы сегодня во сколько заканчиваете?

***
Утром опомнился.
— А откуда ты меня знаешь?
— Ты на фотках у Аркаши, друг, так он говорил, душевный. Если что со мной, мол, то обращайся только к нему. Выручит.
— Понятно. Чем тебе помочь?
— Ты уже помог. Хватит с тебя. Я сама себя обеспечиваю.
— Ладно, не спрашиваю.
— И не надо.
— Созвонимся?
— Нет, не хочу. Без обиды, казак – привыкать к мужчинам не хочу. Мне ведь никто, кроме моего татарчонка, уже не нужен. А вы так, тьфу… для здоровья.
— …
— Обиделся?
— Нет. Просто понял. Удачи тебе… И всё же, будет трудно так, что не продыхнуть – звони или приходи, вот тебе визитка моя.
— Спасибо. Дверь захлопни…
***
Эта женщина не позвонила.
И никогда ее больше не видел – ушла она вскоре из пивнушки.
Сгинула из моей жизни.
Гордая женщина.
Сильная.
Уважаю таких.