О роли женщин в истории
Обитали в Питере два студента-лоботряса из провинциальной Риги. Мечтали сделать из сельского народца в вышиванках цивилизованную европейскую нацию.
Через 30 лет один стал главой независимой Латвии (председателем Совета Народных Комиссаров Латвийской ССР), а другой — латышским «наше всё», символом и гордостью латвийской культуры — Янисом Райнисом.
У Ивана Плешкана (Райнис, это псевдоним) была младшая сестра Дора,
очень самоуверенная девица-эмансипэ. Училась на врача в Цюрихе. В то время там как-раз был рассадник социализма, она соответственно заразилась этой модной болезнью.
В конце концов притащила туда на III-ий конгресс 2-го Интернационала брата и его друга Петра Стучку.
Так они сталиВИЧ-инфицированными социалистами и революционерами. Первыми в Латвии, между прочим.
Потом Дора с Петером поженились. Он был преуспевающий модный адвокат, но из-за революционной деятельности осужден (вместе с Райнисом). «Отбывал наказание» вначале в Витебске, потом в Вятке и снова в Витебске.
Райнис постепенно становился злобным неудачником, но выдающимся поэтом. Друзья завидовали друг другу.
В 1917 году Стучка в Октябрьскую революцию был главной связью большевиков с так называемыми «латышскими стрелками», ненавидевшими русских и Россию, отморозками.
Но самое главное преображение произошло чуть позже.
Именно этот грамотный образованный юрист заложил законодательную основу большевистского Красного террора (не путать с междусобойчиком 1930-х)
Он прямо и недвусмысленно призвал в основу права ставить не Закон, а революционную целесообразность" (именем революции, как любит повторять Лукашенко).
Одно дело когда наивные тутси считают, что для счастья нужно забить до смерти всех хуту (и наоборот) и совсем другое когда бойню в масштабе страны идеологически обосновывает, учившийся в Сорбонне Пол Пот.
(На фото второй состав советской делегации в Брест-Литовске. Чтобы удержаться у власти эти деятели дарят немцам столько земли, сколько те потребовали)
Чтобы была понятна степень влияние Стучки на построение «новой законности» перечислю должности:
В марте 1918 — комиссар юстиции Петроградской трудовой коммуны. С 18 марта 1918 года — нарком юстиции РСФСР…
С 1923 года председатель Верховного суда РСФСР.
Главный редактор 1-й советской «Энциклопедии государства и права» (1925—1927).
Один из создателей и директор (с 1931) Института советского права.
Кандидат в члены ЦК РКП(б) (1918—1919, 1920—1921), член ЦК РКП(б) (1919—1920).
В Витебске от этой семейки осталась могила тещи Стучки (и матери Райниса) на Старосеменовском кладбище. Камень латыши установили в 1991 году.
Так сегодня в Латвии выглядит Райнис.
Через 30 лет один стал главой независимой Латвии (председателем Совета Народных Комиссаров Латвийской ССР), а другой — латышским «наше всё», символом и гордостью латвийской культуры — Янисом Райнисом.
У Ивана Плешкана (Райнис, это псевдоним) была младшая сестра Дора,
очень самоуверенная девица-эмансипэ. Училась на врача в Цюрихе. В то время там как-раз был рассадник социализма, она соответственно заразилась этой модной болезнью.
В конце концов притащила туда на III-ий конгресс 2-го Интернационала брата и его друга Петра Стучку.
Так они стали
Потом Дора с Петером поженились. Он был преуспевающий модный адвокат, но из-за революционной деятельности осужден (вместе с Райнисом). «Отбывал наказание» вначале в Витебске, потом в Вятке и снова в Витебске.
Райнис постепенно становился злобным неудачником, но выдающимся поэтом. Друзья завидовали друг другу.
В 1917 году Стучка в Октябрьскую революцию был главной связью большевиков с так называемыми «латышскими стрелками», ненавидевшими русских и Россию, отморозками.
Но самое главное преображение произошло чуть позже.
Именно этот грамотный образованный юрист заложил законодательную основу большевистского Красного террора (не путать с междусобойчиком 1930-х)
Он прямо и недвусмысленно призвал в основу права ставить не Закон, а революционную целесообразность" (именем революции, как любит повторять Лукашенко).
Одно дело когда наивные тутси считают, что для счастья нужно забить до смерти всех хуту (и наоборот) и совсем другое когда бойню в масштабе страны идеологически обосновывает, учившийся в Сорбонне Пол Пот.
(На фото второй состав советской делегации в Брест-Литовске. Чтобы удержаться у власти эти деятели дарят немцам столько земли, сколько те потребовали)
Чтобы была понятна степень влияние Стучки на построение «новой законности» перечислю должности:
В марте 1918 — комиссар юстиции Петроградской трудовой коммуны. С 18 марта 1918 года — нарком юстиции РСФСР…
С 1923 года председатель Верховного суда РСФСР.
Главный редактор 1-й советской «Энциклопедии государства и права» (1925—1927).
Один из создателей и директор (с 1931) Института советского права.
Кандидат в члены ЦК РКП(б) (1918—1919, 1920—1921), член ЦК РКП(б) (1919—1920).
В Витебске от этой семейки осталась могила тещи Стучки (и матери Райниса) на Старосеменовском кладбище. Камень латыши установили в 1991 году.
Так сегодня в Латвии выглядит Райнис.
4 комментария
А Стучка не стал бы создателем революционной законности и главным юридически обоснователем Красного террора,
и уж конечно не был бы главой Латвии. Был бы просто преуспевающим адвокатом.
После поездки в Швейцарию они стали основателями латышского социалистического движения и именно за счет этого вышли на первые роли в Латвии, сделали себе имя.
Витебск в их биографии во многом случайно, но нам неплохо бы знать, что создатели Латвии у нас проживали какое-то время.
История интересная, конечно.
Им повезло, что они вовремя встали на мощные рельсы набирающего всеевропейскую силу социалистического движения и за счет его выдвинулись на первые роли в латышской радикальной оппозиции.
Потому что сами-то они не были никакими революционерами.
Им как и латышским стрелкам главное было не «пролетарии всех стран», а резать ненавистную русню.
Вся их жизнь это доказывает.
Стучка до 1917 года был преуспевающий богатый адвокат.
Райнис разочаровался в социализме и отошел от политики после 1905 года.
То что он стал самым главным поэтом и мыслителем говорит не столько о его таланте, сколько об уровне тогдашней латвийской культуры.
Не знаю как Райнис, но белорусские классики на свой счет иллюзий не имели.
В общем, не вскочили бы вовремя эти студентики в вагон социализма — у Латвии были другие вожди.